Илларионов
Провокации, кровь, третий срок
Илларионов
предрекает реванш силовиков: все возможные способы обеспечения личной
безопасности и Путина, и других людей фактически исчерпаны
Оригинал
этого материала
© Finam.FM,
23.12.2011, Россия. Время перемен
Пронько: это
"Финам FM", ежедневная программа "Сухой остаток", меня зовут Юрий
Пронько […] и прямо сейчас наш с вами компетентный гость,
эксперт — известный российский экономист Андрей
Илларионов… […]
Илларионов: […]
по масштабам фальсификаций голосование 4 декабря принципиально не
отличается от голосований 2007 года и 2008 года. Принципиальных
изменений не произошло. Поэтому здесь вопрос не в том, что власть стала
более наглой в деле фальсификаций, а в том, что общество стало более
нетерпимым к этим фальсификациям. Так что со стороны власти никаких
изменений не произошло. Произошли изменения со стороны общества. Власть
же не считает необходимым реагировать на эти требования, власть не
считает необходимым проводить какие-либо изменения, кроме
косметических, кроме обеспечения дымовой завесы, которая бы могла
отвлечь внимание или каким-то образом ослабить движение протеста.
Власть занимается провокациями и дискредитацией, в том числе, и тех,
кто организует эти митинги, мы стали свидетелями этого. Но самое
главное — власть готовится к реваншу. Власть серьезно
готовится к
осуществлению крутого виража, когда от вот этой так называемой
либерализации и демократизации она развернется в совершенно другом
направлении. Это произойдет очень скоро.
Пронько: Это
очень важно, то, о чем вы говорите.
Илларионов: По
моим оценкам, скорее всего, это произойдет… Мы не можем
здесь
прогнозировать на 100%, потому что мы не находимся в тех штабах, в
которых эти решения обсуждаются и принимаются. Но мое ощущение
заключается в том, что, [...] уже в начале следующего года, в январе,
мы станем свидетелями совершенно других решений и совершенно других
действий. И, собственно говоря, ясно, что при том уровне поддержки,
которую сейчас имеет Владимир Путин… Последние опросы
общественного мнения показывают, что уровень его поддержки, даже по
тем, скажем так, социологическим службам, которые, в общем-то, и сейчас
вызывают некоторое недоверие, судя по тому, какие результаты они давали
раньше, оказывается, не выше 34-36%. Это означает, что даже масштабные фальсификации уровня 4
декабря могут
не позволить Путину победить в первом туре того голосования, которое
назначено на 4 марта. А второй тур для него является абсолютно
невозможным, потому что второй тур становится непредсказуемым: масштабы
протестного голосования могут оказаться таковыми, что практически все
оппозиционные силы могут объединиться вокруг того второго кандидата,
кто окажется во втором туре. И это становится настолько рискованным,
что тогда уже никакие фальсификации, какие бы масштабы они не приняли,
не помогут обеспечить победу Путина. Поэтому это означает, что ему
нужна победа в первом туре. Но в первом туре он не может победить, судя
по тому уровню поддержки, который он имеет на сегодня, судя по тем
трендам, которые наблюдаются сегодня. Это означает, что ему и тем
людям, которые вместе разрабатывают эту программу и которые не могут
помыслить, чтобы он и все эти люди, весь вот этот клан, вся эта
корпорация покинули власть, и, соответственно, потеряли собственность,
средства, безопасность, в общем, свободу и, в общем, может быть, даже и
жизнь, это означает, что они должны предпринять нечто такое, что
сделает все остальные вопросы совершенно мелкими по сравнению с тем,
что произойдет.
Мы видим, что предпринималось в прошлом даже не в таких случаях, а в
подобных случаях. Мы видим просто, что у кандидатов в президенты России
или у тех людей, кто думал о том, что мог бы быть президентом России,
жизни закончились, в общем-то, печально, и они погибли насильственной
смертью. Достаточно вспомнить Галину Васильевну Старовойтову, застреленную в
подъезде собственного дома, Сергея Николаевича Юшенкова, застреленного перед
подъездом собственного дома. Один из организаторов партии "Либеральная
Россия", хотя он не был кандидатом в президенты и не рассматривал свою
такую перспективу, господин Головлев был застрелен.
Генерал Лев Рохлин был застрелен в собственном доме в июле 1998 года.
Генерал Александр Лебедь, пришедший третьим на президентских выборах
1996 года, погиб в вертолетной
катастрофе.
Харизматичный генерал Трошев… Я оставляю в стороне их
политические взгляды, это не имеет значения в этом случае, но генерал
Трошев как бы задумывался о власти и обладал огромной поддержкой,
популярностью в войсках Северо-Кавказского округа — погиб в
авиационной катастрофе под Пермью. Кандидат в президенты Украины
— здесь имеет смысл, что в данном случае это постсоветское
пространство, и Украина не рассматривается как чужая страна, тут как бы
международных границ нет — Вячеслав Черновол погиб в
автомобильной катастрофе в марте 1999 года по дороге в город Киев.
Другой кандидат в президенты Украины Виктор Ющенко был отравлен и чудом
был спасен австрийскими врачами.
И так далее.
Исходя даже из этого достаточно короткого списка… Да, ну, и
другие, там, скажем, например, лидеры Чечни, от Джохара Дудаева,Масхадова, Яндарбиева,
других — все погибли насильственной смертью. Я не говорю даже
о
тысячах, десятках тысяч людей, которые погибли в Чечне, погибли в
других местах, кто погиб в результате разнообразных террористических
актов и при непонятных обстоятельствах. Я говорю просто о том, что у
нас есть в нашей истории. Это произошло не в других странах, это
произошло не в прошлом веке, не в позапрошлом веке — это
произошло в течение последних 10-13 лет, это на памяти нынешнего
поколения.
Надо просто понимать, какие методы могут применяться по отношению к
тем, кто серьезно задумывается о политической власти в нашей стране.
Пронько: Но,
Андрей, когда вы говорите о реванше, что конкретно вы имеете в виду?
Илларионов: Я
не могу сказать, какие конкретно действия могут быть предприняты,
потому что там есть много людей, которые являются профессионалами,
специалистами в разработке соответствующих мер. Но совершенно ясно, что
среди этого набора, длинного набора возможных мер есть разнообразные
вещи. Есть несчастные случаи, есть террористические акты, есть некие
"международные инициативы" по восстановлению квази Советского Союза под
названием ЕврАзЭС или какого-то нового этого союза. И, соответственно,
при возникновении какого-нибудь международного конфликта с участием
вооруженных сил Российской Федерации понятно, что любые вопросы
внутриполитической повестки дня совершенно блекнут по сравнению с этими
вопросами. Кстати говоря, это дает дополнительные основания для
введения специальных мер или чрезвычайного положения. В том числе, с
ограничением действия средств массовой информации, социальных сетей, с
интернированием наиболее активных представителей оппозиции и так далее.
Это все столь часто и столь регулярно осуществлялось в разных странах
мира, в том числе и в нашей стране, что исключать подобное развитие
событий из рассмотрения, из анализа было бы крайне неразумно и
недальновидно. Это просто надо иметь в виду. Если этого не произойдет
— слава богу. Но, честно говоря, я не вижу иного варианта,
при
котором можно было бы удержать политическую власть и относительно как
бы законно, относительно легитимно вернуться в президентское кресло 4
марта. При такой политической поддержке, при таких трендах политической
поддержки, честно говоря, для меня это выглядит маловероятным. Ну, с
первых шагов совершенно очевидно, что господин Медведев досиживает
последние дни на своем посту. И, честно говоря, я не вижу вообще
вариантов, по которым он досидел бы не только, там, до 7 мая, но и до 4
марта. Я, честно говоря, не вижу других вариантов, кроме того, что он
уйдет на какую-то почетную работу.
Пронько: Вы не
исключаете досрочного ухода?
Илларионов: Ну,
он мечтал, по-моему, быть ведущим радиостанции "Дождь" или профессором
в "Сколково". Сейчас у него открываются уникальные возможности для этих
и для других работ. А пост исполняющего обязанности президента России,
по-моему, должен быть занят господином Путиным. Это будет, кстати, один
из самых мягких пока шагов по получению политической власти.
Надо иметь в виду масштабы того, что стоит на весах. На весах стоит
политическая власть, к которой шли десятилетиями. Сейчас опубликованы
данные о том, как изменялся удельный вес представителей силовиков,
корпораций спецслужб в высших органах государственной власти в течение
последних двадцати лет. В 1988 году это еще была горбачевская когорта,
это работа Ольги Крыштановской еще до того момента, когда она вступила
в "Единую Россию". Тогда удельный вес силовиков в высшем эшелоне
российской власти не превышал 5%. Затем он резко вырос, буквально с
самого начала, с 1991-1992 годов, буквально сразу же, как только
изменилась власть, и очевидно, что эта власть изменялась совместными
усилиями. Как, там, один товарищ тогда написал: "союз патриотических
спецслужб и продвинутой номенклатуры". И затем этот показатель
удельного веса быстро рос. Причем опять же скажу, что максимальный рост
произошел в начале девяностых годов. А уже в двухтысячные годы
произошло лишь, так сказать, некоторое еще повышение и легализация
огромного количества тех людей, которые получили власть,
которые получили экономическую власть, которые получили финансовую
власть, которые получили в свое распоряжение экономические и финансовые
ресурсы. Соответственно, обеспечивают себе они эту власть посредством
контроля за медиа, контроля за политическим процессом, в исполнительной
власти, в законодательной власти, в аппарате и так далее.
Представить себе, что не один Владимир Путин, а сотни и тысячи людей,
которые получили все эти позиции, возьмут и так просто спокойно уйдут
— конечно, было бы нелепо, это иллюзорно. Естественно, они
будут
делать все возможное, для того чтобы остаться у власти.
Между прочим, вместе с Путиным или без Путина — это вопрос
как бы важный, но, тем не менее, не такой важный…
Пронько: Вторичный.
Илларионов: …Как
вопрос сохранения у власти. И, кстати говоря, пользуясь вот этим
разговором, я хотел бы сказать, что при всей важности тезиса и лозунга
о том, что Путин должен уйти — и это правильный, это
справедливый
лозунг — тем не менее, было бы неправильным и неразумным
концентрировать внимание только на Владимире Путине. [...]
Илларионов: Первое:
возможны ли изменения? Ответ: да.
Пронько: Это уже
радует.
Илларионов: Будут
ли изменения? Точно будут. И это я вам просто сразу говорю.
Пронько: Вдвойне
радует.
Илларионов: Изменения
точно будут, и даже обсуждать это не нужно. Третье: в каком направлении
будут изменения? И вот ответ на этот вопрос сейчас уже можно точно
дать. Упомянутые выше — хорошо, что не обсуждавшиеся
—
заявления господина Медведева не имеют никакого отношения к жизни, и
они уйдут вместе с господином Медведевым. Они сами по сути своей
бессмысленны, но они уйдут вместе с ним. На самом деле гораздо более
значимую роль играют не заявления, а действия.
А для руководителя, для политика, для человека, занимающего важные
позиции, самым главным являются кадровые решения. Сейчас мы за
несколько дней получили четкое представление о том, в каком направлении
эти изменения будут. Эти изменения следующие. Господин Нарышкин стал
руководителем Государственной Думы, сотрудник госбезопасности,
работавший в одной из западноевропейских стран. Руководителем
администрации президента — как ехидно заметил один из
журналистов, по согласованию с Владимиром Владимировичем или, там, по
его рекомендации — был назначен Сергей Борисович Иванов,
сотрудник госбезопасности, долгое время работавший в этой сфере. И,
наконец, сейчас вице-премьером назначен господин Рогозин. Этого
достаточно.
В данном случае это реальная политика, которая будет осуществляться.
Тот самый поворот, тот самый маневр, тот самый вираж, о котором мы с
вами начали говорить чуть раньше, он проявляется в тех людях, которые
назначены уже, назначаются сейчас и будут назначаться в ближайшее
время. По сути дела, мы сталкиваемся как бы с подготовкой, условно
говоря, ГКЧП-3. Ну, это не ГКЧП, потому что назначаются лица, которые и
так находятся у власти. Но можно посмотреть, как двадцать с небольшим
лет тому назад тот же самый Михаил Горбачев, собственно, подготавливал
ГКЧП-1, когда назначались лица, которые потом сыграли ключевые роли в
августовском путче. Как он подтягивал того же самого господина Янаева,
как он снимал Николая Рыжкова и назначал Валентина Павлова, как он
снимал Шеварднадзе и назначал Бессмертных, как уходили в отставку тот
же самый Шеварднадзе, Яковлев и так далее.
Все такого рода путчи — они готовятся с участием первых лиц.
Они
не происходят в результате движений на Болотной площади или в каких-то
других местах — они готовятся властями. И сейчас мы
собственными
глазами просто видим, как это готовится, как это осуществляется.
Произойдет это чуть раньше или чуть позже, произойдет это таким
способом или иным способом — этому мы станем свидетелями,
похоже,
очень-очень скоро. Но то, что это осуществляется, то, что это готовится
— ну, надо быть слепым, чтобы этого не видеть. [...]
В чем была суть того, что происходило последние двадцать лет в нашей
стране?
Это стыдливо замалчивают, как бы создали некоторые мифы, которые
повторяются часто, о победе демократии в августе 1991 года, что вот,
демократы пришли к власти. Кто-то их хвалит, кто-то восхищается, кто-то
их ругает последними словами и так далее. Но это миф, этого не было.
Произошло другое. Если вот переходить на язык социологии власти, к
власти пришли две группы. Точнее, так скажем: в конце восьмидесятых и в
начале девяностых годов к власти собиралась идти вот та самая группа,
про которую мы говорили — союз патриотических спецслужб и
продвинутой номенклатуры. Первые эшелоны, самые верхние эшелоны
оказались снесены в результате августовских событий 1991 года
неожиданно, этого никто не ожидал. Этого не ожидал Горбачев. Этого не
ожидал Крючков, этого не ожидал Павлов — в общем-то, два
главных
лица, которые были основными закоперщиками этого процесса. Этого не
ожидал сам Горбачев, который намеревался дать им возможность решить
проблему Ельцина и решить проблему национально-освободительных движений
в республиках, для того чтобы расчистить поляну. Так получилось, что
они взаимно, так сказать, аннигилировали друг друга, и на поляну вышел
Ельцин. Но дальше, провалившись с первыми фигурами, на поле боя вышли
следующие эшелоны. И в дальнейшем, собственно, вот этот союз
продвинутой номенклатуры и патриотических спецслужб оказался у власти.
И он находился у власти все девяностые годы. В то время вот эта
продвинутая номенклатура, эти технические специалисты, или, как теперь
принято называть, системные либералы, или сокращенно сислибы, оказались
у власти, оказались на первых позициях. Они помнили о том, что своим
продвижением к власти они обязаны, в том числе, и нашим спецслужбам. И
поэтому этот союз сохранялся все девяностые годы, и спецслужбы
наращивали свое присутствие в течение всех девяностых годов.
На рубеже девяностых и двухтысячных годов, собственно, сформировался
тандем. Вот это реальный тандем. Не этот смехотворный тандем, про
который нам последние четыре года говорят — это тандем двух
крупнейших, наиболее значимых социальных сил нашего общества. Это, с
одной стороны, продвинутая номенклатура, технари, специалисты, которые
очень много рассказывают о том, какие они крупные специалисты, как они
знают всю экономику, как они знают все о проведении рыночных реформ и
так далее. С другой стороны это коллеги из спецслужб, которые
обеспечивают безопасность и для них самих, и для всего этого
политического процесса. Собственно, ни один из представителей
демократического движения конца восьмидесятых и начала девяностых годов
не оказался в политической власти. Ни один из тех лиц. Ни Юрий
Николаевич Афанасьев, ни Галина Васильевна Старовойтова, ни Сергей
Адамович Ковалев, ни Лев Пономарев. Назовите любого человека, кто был
известен в том демократическом движении рубежа
восьмидесятых-девяностых: кто из них оказался во власти на федеральном
уровне? Ответ: никого.
Власть оказалась в руках номенклатуры, продвинутой номенклатуры,
реформаторской номенклатуры, тех самых технических специалистов и
спецслужб, которые, собственно говоря, эту власть держали.
На рубеже девяностых-двухтысячных годов тандем остался у власти, но
соотношение сил изменилось. Вот эти патриотические спецслужбы, которые
находились у власти, но на вторых ролях, вышли на первые роли. А
сислибы потихонечку стали сдавать свои позиции и стали отодвигаться на
второй план. И этот процесс мы наблюдали в течение двухтысячных годов.
Сейчас, в течение 2011 года, особенно ярким стал как бы разлом в этом
тандеме. Не в смешном тандеме Путин-Медведев, а вот в этом
принципиальном, в этом главном, серьезном тандеме: в тандеме между
силовиками и сислибами. Это их дело, как и что они не поделили, почему
они не поделили — тем не менее, разлом реально произошел. И
та
часть этого тандема, которая оказалась отодвинутой от власти, а это
именно сислибы, посчитала себя как бы обиженной и начала какие-то
соответствующие движения, в том числе, и против тех, кто оказался у
власти, и, собственно говоря, началось переформатирование. Самым
неприятным для вот этого главного отряда, отряда корпораций спецслужб и
в данном случае его первого представителя — Владимира Путина,
оказался уход последних сислибов из власти. Уход этот был частично
вынужденный, частично самостоятельный. Например, уход Алексея Кудрина.
Попытка Алексея Кудрина в этой ситуации, когда развивается политический
кризис, а сейчас развивается очевидный политический кризис в стране,
дистанцироваться от Владимира Путина, попытка сказать о том, что,
дескать, нас не надо считать единомышленниками, была воспринята просто
как личное предательство, как недопустимое поведение между двумя
людьми, которые знают друг друга более чем два десятилетия, которые
друг другу помогали в течение этого времени. И вот такое публичное
дистанцирование было воспринято крайне болезненно. Неслучайно, что,
пожалуй, наиболее серьезными, наиболее содержательными комментариями
Путина на его встрече с общественностью были как раз комментарии по
поводу Алексея Леонидовича. Это слова о том, что он является личным
другом, что они близки, что они хорошие знакомые, что они только
позавчера вот встречались. Собственно, был послан сигнал: "Дружок, если
ты решил соскочить, то тебе это не удастся. Мы вместе сюда пришли
— мы вместе отсюда и уйдем. Ты не думай, что у тебя это
получится".
Но этот пример, на самом деле, наряду с определенным числом других
событий показал тому же самому Путину, что в ключевых таких,
радикальных, критических событиях, как, например, политический кризис,
который мы переживаем сегодня, на сислибов надежды нет. И это означает,
что вот этот самый тандем, который существовал два десятилетия, одно
десятилетие в одном варианте, и второе десятилетие он существовал в
другом варианте, потерял одну из очень мощных опор, фундаментальных
опор — сислибов. И в данном случае и анализ, и политическая
ситуация заставляют его теперь опираться только на одну оставшуюся
ногу: на тех самых "преторианцев", на тех самых "семеновцев", про
которых так некорректно спрашивали того же Путина на вот этом самом
общении. У него другого выхода не остается. И, надо отдать должное, эти
преторианцы, эти семеновцы действительно сохраняют определенный как бы
кодекс лояльности, они действительно следуют определенным правилам
поведения, выработанным в этом кругу, и, действительно, в этом смысле
они понимают ситуацию. Потому что если у сислибов еще есть шанс
политического или иного выживания в другой конфигурации политической
власти, то для силовиков другого варианта не остается. Они как раз
оказались в положении той самой загнанной крысы, про которую тот же
Владимир Путин так живописно рассказывал в своих воспоминаниях,
опубликованных в начале 2000 года. Они оказались в положении, когда им
отступать некуда, потому что примеры всех, от Юлии Тимошенко,
находящейся в Лукьяновской тюрьме, до Саддама Хусейна,
Мубарака,Муамара Каддафи,
являются слишком яркими, слишком убедительными. Они слишком хорошо себе
представляют, что произойдет в том случае, если они дадут слабину, и
если вдруг власть выпадет из их рук. У них нет другого выхода, кроме
как защищаться изо всех сил. И, собственно говоря, этот вариант всегда
рассматривался как запасной, как резервный, как вариант на самый
крайний случай. При прочих равных условиях они, конечно же, предпочли
бы к нему не обращаться. Но уж если на то пошло, уж если, как
говорится, вы нас на это толкаете, если вы об этом нас просите
—
ну, уж пеняйте на себя, вы уж извините. Сейчас пока проходит легкая
такая разминка с провокациями, легкая разминка с дискредитациями, а
дальше уж извините. Вы вступили в серьезные дела, борьба за власть и
политическая жизнь — это не игрушки, это не песочница в
детском
саду, а это серьезная игра. Поэтому ни на кого не обижайтесь, кроме
самих себя.
[...] сейчас фактически общеобъединяющим лозунгом общегражданского
движения является "Путин должен уйти!". Но "Путин должен уйти"
означает, что Путин должен потерять политическую власть. Что это
означает для него самого, что это означает для когорты, для корпораций
спецслужб, это все прекрасно понимают. Но он не может этого сделать. Он
не может этого сделать лично, потому что понимает, что будет с ним
после этого. Причем это ситуация, в которой он не может надеяться и
полагаться на, скажем так, слово своих коллег. В отличие от него
самого, когда он давал соответствующее слово, например, Борису Ельцину,
и которое он сдержал, между прочим. По крайней мере, в течение
последних двенадцати лет. Но на других он не может положиться, потому
что он видел, как дрожат коленки у тех, кто оказался у
власти…
Пронько: То есть
если он оступится, они его начнут пинать?
Илларионов: По
крайней мере, видно, что вот представители сислибов отступят в сторону,
дав возможность другим силам решить вопрос Владимира Путина.
Единственные, на кого он может опираться — на своих
соратников,
на членов корпораций спецслужб. И именно членов корпораций он выдвинул
сейчас на ключевые посты.
Пронько: И он не
скрывает этого.
Илларионов: А
у него другого выхода не остается. Собственно говоря, назначение Сергея
Борисовича Иванова, про которого некоторые, казалось, забыли, на
ключевую позицию руководителя администрации президента в этот момент,
выдвижение Сергея Нарышкина на другую позицию в руководстве
Государственной Думы и другие назначения и грядущие назначения также
говорят только об одном: в данном случае опираться можно только на тех,
кто действительно обладает абсолютной лояльностью, и кто связан
кодексом поведения, отличным от того, что существует среди гражданских.
Это означает, что мы просто втягиваемся совершено естественным образом
в некий политический режим, который уже не является, скажем, таким
смешанным, спецслужбистско-номенклатурным, каким он был в течение
предшествующих двадцати лет, при преобладании первоначально сислибов и
при относительно подчиненной роли спецслужб или при преобладании
спецслужб и подчиненной роли сислибов позже. Сейчас этот режим
приобретает практически уникально спецслужбистский характер. И другого
выхода здесь нет. Это просто вот некий результат, некий естественный
итог эволюции этого политического режима, того раскола, такого
выталкивания этих сислибов, с одной стороны, и раскола, который
произошел с другой стороны. Это естественный результат вот этого
развития.
[...] К большому сожалению, сейчас мы видим, что находимся на грани
запуска насилия. Понятно, что игнорирование совершенно законных
требований общегражданского движения и по отношению к тому, что
произошло 4 декабря, и по отношению к тому, что планируется 4 марта,
также по отношению ко всем другим действиям, которые произойдут двух с
половиной месяцев до того, будет запускать процесс эскалации требований
со стороны общегражданского движения и процесс эскалации насилия со
стороны власти. Причем инициатором эскалации насилия будет власть,
потому что именно у нее, у нынешней власти, у нынешнего политического
режима в руках абсолютное превосходство в вооруженных силах и
средствах, в вооруженных людях, готовых… Как нас учил Егор
Тимурович: "Последний полк, готовый стрелять".
Собственно говоря, именно к этому все и подталкивает, вот эта эволюция
спирали насилия. Для того чтобы кто-то отчаянный, оскорбленный от
наглого игнорирования совершенно законных требований, каким-то образом
позволил себя спровоцировать на насилие, именно это и нужно. Потому что
нужен какой-то повод для того… А может, даже и без повода
можно
применить это насилие. Чем больше насилия будет со стороны
общегражданского движения, тем больше оснований будет у режима
использовать всю мощь карательных органов, для того чтобы раздавить и
тех, кто взялся за оружие или, там, применяет насилие, и тех, кто
всегда выступал и выступает за исключительно мирные методы борьбы и
сопротивления. Важен повод, для того чтобы использовать вот эту
колоссальную мощь насилия, чтобы раздавить, как говорят, гадину
общегражданского движения и не допустить его развития. Как долго это
может продолжаться — это невозможно предсказать. В условиях
Польши 1981 года, когда было введено военное положение, это
продолжалось несколько лет соответствующими методами. В других странах,
как мы знаем, некоторые военные или милитократические режимы
продолжались достаточно длительное время.
Но что бы я хотел сказать, независимо от того, как это закончится и так
далее?
Надо иметь в виду, что даже в том случае, когда это произойдет
—
а это рано или поздно произойдет, и эта корпорация уйдет от власти,
уведут от власти ее, сбросят и так далее — это очень
значительная
часть российского общества, неплохо подготовленная, грамотная,
профессиональная… и не готовая сдаваться. К тому же, сейчас
она
обладает ресурсами и внутри страны, и за ее пределами (кстати говоря,
вот эти зарубежные гранты). Финансовые ресурсы, находящиеся в
распоряжении этой корпорации за пределами страны, колоссальны. Не
только внутри страны, но и за ее пределами. […] Важно иметь
в
виду, что даже в этом случае они не сдадутся. Это не те люди, которые
сдаются.
Пронько: […]
Что может, ну, упредить Путина, большого Путина, команду Путина, от
реванша, от эскалации насилия?
Илларионов: Нету.
Пронько: Нет
ничего?
Илларионов: Нет,
к сожалению, ничего нет. Единственное, что могло бы быть —
это
две вещи. Во-первых, это наличие думы о стране, о народе, в каком бы ни
было плане. Это отсутствует, потому интересы страны являются в данном
случае второстепенными и третьестепенными по отношению к собственным
интересам. Второе — обеспечение собственной безопасности.
К сожалению, все возможные способы обеспечения личной безопасности и
Владимира Путина, и других людей фактически исчерпаны. Конечно, можно
призвать и сказать, как уже обращалось внимание, что судьба Войцеха
Ярузельского и Леонида Кучмы все-таки лучше, чем судьба…
Пронько: Николая
Чаушеску.
Илларионов: …Мубарака.
Пронько: А, ну,
или из последнего, да.
Илларионов: А
судьба Мубарака лучше судьбы Чаушеску и Каддафи. Можно, конечно,
призывать к сознанию и говорить, что вот, посмотрите, все-таки лучше
быть Леонидом Кучмой, проживающим сейчас на своей даче под Киевом, чем
быть Каддафи. Можно призывать к этому. Но дело в том, что они не
считают, что они находятся в положении Леонида Кучмы. Они считают, что
у них есть все возможности для подавления этого общегражданского
движения. И это в данном случае их большой исторический просчет. Потому
что чем более они идут по этому пути, тем более узким становится веер
их возможностей, и это, в конечном счете, может привести к той самой
трубе, фотография которой обошла весь мир несколько недель тому назад.
[…]
["Эхо
Москвы", 21.12.2011, "Что делать?":
А. Илларионов: Вспоминается
ноябрь 2004 г., после первого тура выборов в Украине, когда, судя по
всему, российские власти активно участвовали в том, что происходило в
Киеве и около Киева, и, судя по всему, отряды, готовые для того, чтобы
вмешаться в события в Киеве, ждали соответствующего приказа. Тогда,
помнится, Леонид Кучма прилетал в Москву, и в аэропорту Внуково
встречался с Путиным, и Путин тогда спрашивал Кучму о том, готов ли он
отдать тот приказ, о котором, судя по всему, они предварительно
договаривались. На что Кучма, отводя глаза в сторону, — как
показывало российское телевидение, — сказал: вы не понимаете,
Украина изменилась. Теперь это не пройдет.
Но это означает, что даже в случае Украины были готовы предпринимать,
— скажем так, — решительные действия без наличия
какого-либо повода для этого, что же касается России, то ситуация может
быть другой. — Врезка К.ру]
Севастьянов Александр Никитич
РЕВОЛЮЦИЯ СИСЛИБОВ VERSUS
НАЦИОНАЛЬНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ
Некоторые умные люди взялись уверять нас,
что происходившее в декабре на многотысячных митингах
в Москве – это-де русская
революция.
Это обман. Хотя перед нами
действительно
попытка революции. Но только на самом деле это
не русская, а антирусская революция.
Революция сислибов.
Кто такие сислибы и почему они
устремлены
к революции, об этом нам поведал Андрей Илларионов,
бывший
советник Путина по экономике. Ультралиберал по убеждению, именно
за это и отставленный в конце концов.
Он, долгие годы находившийся на самой вершине росийской
власти,
как никто знает и понимает кремлевские расклады
и внутренние
обстоятельства, в которых несведущи простые люди.
Он предложил нам свою «экспертную»
версию http://www.youtube.com/watch?feature=player_embedded&v=Z61eazVp2Ug#!).
Перед нами не умозрительные гипотезы какого-нибудь советника
непонятного фонда, а конкретное знание видного участника
процесса.
Андрей Илларионов вполне внятно объясняет нам, что на самом
деле
творится с т. н. «русской революцией».
Это взгляд
изнутри, взгляд в сердце вещей.
Интервью Илларионова – настоящая
информационная бомба, взрыв которой почему-то остался
мало замеченным (тиражируют только часть: злонамеренную страшилку).
А ведь там откровение огромной силы, полностью все объясняющее
в современной российской политике. Илларионов многое рассказал
как
есть, назвал некоторые важные вещи своими именами.
Ибо у него
наболело.
Но рассказал не все.
О самом важном он предпочел умолчать.
Нам полезно выставить на свет
и то, и другое.
Заговор обреченных
Кратко – суть
в следующем, со слов Илларионова.
Путину в наследство
от Ельцина досталась система, опиравшаяся на две ноги: патриоты-силовики и сислибы
(системные либералы, т. е. опорная часть системы управления
и всей идеологии новой России). Такими словами Илларионов
определяет главных политических игроков сезона. Сислибов
он считает также «продвинутой
номенклатурой»,
технарями, знающими экономику (имеются в виду Гайдар, Чубайс
и стоящая за ними сплоченная компания).
Эти две силы в конце 1980-х брали
власть
вместе, на пару, «в тандеме».
Но затем
долгое время с переменным успехом конкурировали между собой,
причем поначалу все преимущества были у сислибов, имевших свой
концепт реформирования страны и потому творивших
с Россией
что хотели. В 2000-е годы спецслужбисты постепенно окрепли,
вышли
на первый план и стали вытеснять сислибов
из власти,
отодвигать их на второй план. В 2011 году
«особенно
ярким стал разлом в тандеме между силовиками
и сислибами». Произошел своего рода переворот,
окончательный
передел власти. Последняя капля – вынужденный уход министра
финансов Алексея Кудрина. Отодвинутая на обочину часть тандема
– сислибы – «посчитали себя
обиженными»
и стали предпринимать движения «против тех, кто
оказался
у власти».
Перед нами – не что иное,
как признание
в наличии заговора против законной власти со стороны
тех, кто
ее имел, но потерял. Впрочем, Илларионов делает
акцент
на другом: после раскола тандема патриотов-спецслужбистов
и сислибов в «сухом остатке» –
уникальный
спецслужбистский характер установившегося режима.
Чего либеральному сердцу Илларионова, превыше всего
на свете
почитающему права человека, терпеть никак не можно.
Экономист Илларионов рассуждает о тоталитаризме
и правах
человека, о борьбе группировок за власть,
но ничего
не говорит о политэкономической подоплеке названного
разлома.
Ничего не говорит о подлинной и главной
причине
конфликта былых партнеров. О полном крахе либерального
концепта
развития России. И это не случайно.
Отлично понимая указанную суть дела,
он намеренно сводит все к аппаратной борьбе, пытается
представить дело так, что главный объект перемен – кадровые
назначения: Сергей Нарышкин во главе Думы, Сергей Иванов
–
во главе Администрации президента, Дмитрий Рогозин – вице-премьер.
Так-то оно
так (или почти так, ибо Рогозин никогда не был
спецслужбистом), да
только в этом ли дело?
В личностях ли? Нет, конечно.
Вопрос стоит ни много
ни мало –
о пути, по которому следует дальше развиваться России.
Следовать ли и впредь путем либеральных реформ, по
которому
нас вели Гайдар и Чубайс, Ясин и Касьянов, Греф
и Зурабов, те же Илларионов и Кудрин?
Восстановить
либеральную диктатуру? Или вернуться к нормальной,
созидающей
и относительно честной экономике?
Илларионов верно почуял шкурой главный нерв
происходящего в стране. Началась схватка: кто – кого?Патриоты-силовики добьют
сислибов и выключат их, наконец, из управления
Россией?
Или сислибы возьмут реванш, свергнут Путина и его
команду,
сломают хребет патриотам-силовикам и поведут Россию дальше
путем
гибельных либеральных реформ?
В России порядок известен: победитель
получает все, а побежденный всего лишается. Ставки очень
высоки.
Вот почему Илларионов, давно вынужденный
расстаться с Путиным, переставшим прислушиваться
к его
ультралиберальным советам, счел необходимым так резко выступить против
нового курса правительства (и даже сбежал для этого
из России: ни дать ни взять Андрей Курбский
в посланиях обличает Ивана Грозного). Вот почему
Алексей
Кудрин, свежевылетевший из власти ультралиберал, побежал
на митинг оппозиции, чтобы срочно сдать Путина, который только
накануне отрекламировал «друга».
Вот почему
на самом видном месте на эстраде митинга оказалась
тройка
некогда наиболее влиятельных либералов:премьер-министра России
(Касьянов), вице-премьера (Немцов)
и министра финансов (Кудрин).
Что так встревожило, испугало Илларионова? Кудрина? И прочих
оказавшихся не у дел либералов?
Именно то, что обрадовало меня:
начало «революции сверху».
Путин на тропе войны
с сислибами
В последнее время мы стали
свидетелями
действий Путина, свидетельствующих как о резкой смене курса,
так и
об отчаянной смелости премьер-министра. Которая
может стоить ему головы.
Я имею в виду три решения,
задевающие
жизненные интересы обширных и могущественных слоев
т. н.
элиты российского общества. Людей неслабых, современных бояр.
Все эти решения давно назрели, если не перезрели,
но принять их накануне собственных выборов
– это очень
сильный ход очень сильного, уверенного в себе игрока.
Во-первых, объявление
войны офшорам.
Во-вторых, начало
разбирательства по поводу дочерних компаний, облепивших, по плану
Чубайса, российскую энергетику. Отправив «смотрящего по
России» от Бильдербергского клуба
в почетную ссылку,
Путин замахнулся теперь на его детище: преступный плод
приватизации РАО ЕЭС. Политическое значение этого факта невозможно
переоценить: прецедент с большим, судьбоносным будущим.
В-третьих, назначение
Рогозина на ВПК. А по сути дела, назначение ВПК, как
в старые добрые времена, локомотивом развития индустриальной
и постиндустриальной России. Как это во всех
нормальных
странах исстари ведется.
Началось! Перед нами три капитальные основы национальной революции
«сверху». Важнейшие моменты, не только
обозначившие
долгожданный разворот от либеральных реформ
к развитию
национальной экономики, но определяющие также
и вектор
внутренней политики. Правильный, на мой взгляд, вектор.
Есть одно «но». Путин
учился
в Высшей школе КГБ СССР в годы, когда
политэкономический
подход безраздельно господствовал в обществоведении,
и тогда же защищал кандидатскую диссертацию по
экономике.
Для него вполне естественно класть экономику в основу
политики, что он, как видим, и сделал уже.
И столь же
естественно, увы, – недооценивать этнополитический фактор,
который «не проходили»,
не изучали при Советской
власти.
Поэтому, встав на совершенно
правильную
экономическую платформу национальной революции, Путин пока что
практически игнорирует этнополитическую платформу.
Хотя и убрал главных, на мой взгляд,
русофобов Суркова
и Поллыеву из числа вершителей внутренней политики
(тут
уместно вспомнить и про те кадровые назначения, которые так
всполошили Илларионова: нерусских среди новых назначенцев нет, а
у Рогозина и вовсе репутация националиста).
Я считаю, что предприняв все эти шаги, Путин
пошел
на очень серьезный, возможно смертельный риск.
По сути,
объявил войну – или революцию, как угодно. Очертил голову.
Отрезал себе пути к отступлению. Впрочем, он не может
не понимать, что отступать некуда: позади Гаага,
в самом
лучшем случае. Ему уже никогда не простят всего
сделанного по
укреплению российского суверенитета. А скорее всего
– просто
убьют тем или иным способом, если он ослабнет.
У тех же
Гусинского, Березовского, Ходорковского и мн. др. на это
средств
хватит, скинутся, если что.
Путин – спортсмен по складу
характера. Но тут-то уж
не спорт, тут борьба не на жизнь, а
на смерть.
Сможет ли наш спортсмен так биться? От этого зависит
жизнь
не только его самого.
Путин, как я не раз убеждался,
способен
учиться на ходу. Научится он и русскому национализму,
коль
острая нужда заставляет. Важно, чтобы было у кого и по каким
учебникам. И чтобы уча этот урок, он ни на миг
не выпускал из рук бразды правления. Иначе все
обучение
окажется втуне.
Русский вопрос в антирусской
постановке
Двойная природа оппозиционных митингов
(Болота имени Сахарова, как я их называю) очевидна.
В одну телегу искусно запрягли-таки коня
и трепетную лань: собранную жаждущими реванша сислибами
стотысячную толпу «кристально честных душ» обычных
граждан,
с одной стороны, а с другой – колонну
русских
националистов, числом на порядок-два меньше,
но с собственными задачами и амбициями.
Соотношение сил ярко выявляется простым
сопоставлением двух митингов, прошедших подряд, день за днем,
10 и 11 декабря: не менее 50 тысяч
в одном
случае и всего от 500 до 1000 человек
в другом.
Кроме того, известно: кто платит, тот и заказывает музыку,
а бюджет митингов – всецело в руках
сислибов-реваншистов.
Спрашивается: зачем сислибам этот русский
припек к
их пышному оппозиционному, национально политкорректному,
пирогу?
Особенно с учетом еврейского происхождения большинства
основных
заводил, от Гарри Каспарова и Бориса Немцова
–
до Григория Явлинского и Виктора Шендеровича?
Чем так уж
важна для них эта небольшая колонна активистов Русского движения?
Не менее интересно: зачем русские
националисты якшаются с сислибами? Какая для них честь маячить
перед камерами, что-то крича
на фоне шендеровичей?
В политике всегда актуален вопрос: кто кого
сумеет
использовать, кто на чьем горбу въедет в рай. Сегодня
эту
дилемму рассматривают в отношении двух движущих сил митинговой
стихии: либеральной и русской националистической. Дилемма,
понятно, ложная, поскольку вторая из названных сил
не обладает никаким потенциалом государственного
строительства,
в отличие от первой, реально управлявшей страной без
малого
двадцать лет и сохранившей все связи и рычаги,
а главное
– огромные деньги и кадровый потенциал.
У одного только
Кудрина, надо полагать, миллиарды долларов в загашнике
–
и неограниченный кредит в крупнейших банках мира,
который
будет без промедления выдан на антипутинский
переворот…
В данном случае легче выяснить, зачем националисты примазываются
к сислибам. Они сами отвечают на этот вопрос
устами
Валерия Соловья и Бориса Миронова, наших записных
буревестников.
Борис Миронов, как всегда, живет мечтами.
На вопрос корреспондента «А вот если б
удалось взять
слово, что б вы сказали людям, заполонившим
проспект?»
он ответил: «Спросил бы для начала,
много ли среди
них русских, попросил бы русских поднять руки, нет, лучше
пусть бы они вздымали кулаки, а когда весь проспект
вскинул бы кулаки, а так и было, там ведь
сплошь были
русские, я тогда бы задался вопросом,
почему же, когда
весь проспект заполнен русскими, когда весь проспект –
русские, а
на сцене пиршествуют русофобы, руссконенавистники, друзья
и соратники Чубайса?!» Надо ли объяснять,
что
прекрасная мечта так мечтою и осталась. Заразительной,
но бесплодной…
Ну, а Соловей – тот
не так прост.
Ловко выдавая желаемое за действительное,
он настойчиво уже
в шести заметках подряд внушает русским людям, что режим-де еле
держится (Илларионов – тот, наоборот, считает, что режим
полностью созрел для силового перехода к диктатуре), что
«новая русская революция развивается по классическому
сценарию» и что «массовые настроения
просто обречены
меняться в пользу сил, придерживающихся радикальной
позиции». Почему это так? с какой стати? массам что,
больше
делать нечего, как разрушать трудно наладившееся благополучие? или они
уж совсем лишены мозгов, хотят вернуться в 1991 год? Соловей
не вдается в такие мелочи.
Он гарантирует честным словом:
«Общенациональная гражданская кампании “Россия без
Путина!” окажется не просто успешной,
а очень успешной.
Она окончательно раскачает общество, резко повысит его
политическую активность и политический градус
в стране». И уверяет в этой связи,
что русским
националистам «надо участвовать в кампании еще
активнее, еще
напористее навязывать свою повестку и линию
поведения».
Зачем? Затем, что «цель русских
националистов, внесистемных левых, Навального и ряда других
сил,
включая часть демократического лагеря, – полный слом системы
колониального угнетения, утвердившейся в России
и направленной, прежде всего, против русского
народа».
А поэтому «любые разглагольствования вроде тех, что
националистам надо проводить “свои маленькие уютные
митинги”, что “нельзя участвовать в одних
мероприятиях
с либералами”, исходят от идиотов или
откровенных
врагов».
По моему-то слабому
разумению, от идиотов или откровенных врагов (провокаторов)
скорее могут исходить советы кому-то браться
за предприятие, заведомо превышающее его силы. Полный слом
системы
не производят усилиями десяти или даже ста тысяч людей,
не связанных ничем, кроме кипения возмущенного разума
и туманных представлений об общем благе.
Не имеющих
ни признанных вождей, ни партийной дисциплины,
ни программы, ни кадров, ни теневого
правительства,
словом – просто усилиями воодушевленной неорганизованной
толпы.
А ведь ничего другого у Русского движения,
простертого
в виде неотмобилизованной сети, сегодня нет. Поэтому мечтать
о подобных целях можно, только имея в своем мозгу
встроенный
дефект. И будет такой мечтатель служить своим целям лишь
в меру своего дефективного понимания, зато в меру
непонимания
– неизбежно будет служить чужим целям. Так гласят
азы теории
управления.
Возможно, Соловей думает, что свержение
путинского
режима и возврат к власти сислибов будет означать
«слом
системы колониального угнетения русского народа».
Но я думаю, что Соловей так не думает.
И не думаю, что читатель думает, что Соловей так
думает.
Он слишком умен для этого.
Чьим же именно целям предстоит
послужить
русским националистам в сложившейся ситуации? И каким
образом? Кому и зачем на самом деле нужно
участие
мизерного русского прицепа в составе неслабого либерального
эшелона? Об этом Соловей почему-то умалчивает.
Попробуем без него догадаться.
В ожидании кровавого воскресения
Все просто.
Дело в том, что сислибы
не могут
выступать перед народом, не прикрыв ничем свое истинное лицо.
Ибо вид «революции сислибов», вовсе
очищенный
от националистической примеси, может, на мой взгляд,
у нормального русского человека вызвать лишь один возглас,
обращенный к народу и к власти: «Добить
гадину!».
Ибо за прошедшие двадцать лет в словаре
синонимов
современного русского языка прочно прописалась пара: «либерал
– враг народа».
Именно поэтому сислибам, всем этим
«бывшим» – немцовым, касьяновым
и кудриным
– так необходимо националистическое прикрытие, участие
русских
националистов в их мероприятиях. Прикраса, одним словом. Чтобы
защититься от вполне заслуженного чувства негодования
со стороны русского большинства.
Вновь, как в 1917 и в
1991 гг.,
национально чужие, чуждые нам люди норовят прикинуться социально
и морально близкими. Примазаться к нам.
Ведь мы же
все – неважно, русские, евреи, геи, натуралы, националисты,
либералы – за справедливость, мы все
за добро
и прогресс, за честь и достоинство,
за права
человека, наконец! За вашу и нашу свободу!
Русский народ доверчив, он доказал
это и в
1917, и в 1991 гг. Докажет и еще раз, вновь послужив
ледоколом для чужаков.
Но этого мало. Русские националисты нужны
еще и для другого, гораздо более важного дела.
О которомсами-то они,
конечно, не подозревают.
Дело в том, что протестанты шаг
за шагом
все дальше загоняют себя в ловушку без выхода, наращивая
потенциал
незаконных требований. Совет «активнее, еще напористее
навязывать
свою повестку» вовсе не случаен.
Это указание
действовать без оглядки, сжигать мосты, взвинчивать, доводить ситцуацию
до абсурда, а в случае отказа власти выполнять
абсурдные
требования улицы – до взрыва.
Вся суть именно в этом:
нужен взрыв.
Казалось бы: зачем так волноваться
и напрягаться? Не нравятся выборы? Идите
в суд! Подайте
сто тысяч заявлений! Завалите суды ими! У вас же
полно людей,
полно адвокатов, полно денег. Добейтесь отмены выборов по закону, если
закон действительно на вашей стороне. При чем тут
площадь?
И уж в любом случае – нет
никаких
оснований сегодня ставить под сомнение будущие выборы президента. Разве
Путин нынче гарант Конституции, несущий ответственность
за честность минувших выборов? Нет, Медведев.
Причем же тут
«Путин, уходи!»? Уходить ли Путину, пусть
скажет народ
в марте, а не Болото имени Сахарова.
Зачем в таком случае нужен
миллионный митинг
в феврале под лозунгом «Россия без
Путина», обещанный
Навальным? А вот зачем.
Сислибам нужно, чтобы в феврале
пролилась
кровь, желательно русская. Нужно новое «кровавое
воскресенье», как в 1905 году. Тогда Путин
не перешагнет рубеж выборов в марте!
Березовские не пожалеют
на это любых
денег. Ибо возврата за кровавую черту уже
не будет.
И тогда конфликт приобретет необратимый характер,
а эскалация
насилия с обеих сторон может привести к любым
последствиям
вплоть до гражданской войны и интервенции НАТО или
ввода
голубых касок ООН. По сербскому, иракскому, ливийскому
и т. д. варианту. И тогда сислибы вернутся
в Кремль, если не на волне хорошо срежиссированного
народного
возмущения, то на штыках «миротворцев».
Нужна кровавая жертва! Нужен символ!
Чья же кровь должна пролиться?
Надо ли объяснять, кто пойдет на заклание?
На всякий случай – объясню, вдруг кто-то еще
не понял.
В роли жертвенного козляти можно, конечно,
использовать и кого-то из своих,
отработанную фигуру вроде Бориса Немцова: «мавр сделал свое
дело,
мавра можно уйти». Он отлично сыграл
на первом
организационном этапе свою роль, но замарался грязными
телефонными
разговорами и к тому же позволил себя задвинуть
в пользу
Навального. Утратил лицо. Почему бы теперь и
не мочкануть его
для общей пользы? Пусть последний раз послужит святому делу низвержения
путинского режима!
Но беда в том, что сколько ни мочи немцовых
и шендеровичей, а для русского народа из них
икону
не сотворить. Другое дело, если под роковую пулю нанятого
березовскими снайпера, или под тяжкую дубинку подкупленного омоновца,
или под кастет или нож «случайного» уличного бойца
в неразберихе схватки попадет кто-то из своих
– например, милый, симпатичный, всеми ценимый умница
и эстет
Константин Крылов, который так запомнился неуемно горячими
выступлениями с эстрады! И понесет его негодующий
народ
на руках к стенам Кремля (благо габариты
не слишком
велики), и пробьет его бездыханным, окровавленным телом, как
тараном, кремлевские ворота…
Мне очень не хочется, чтобы сислибы
вновь
въехали в Кремль, да еще и по русской кровушке
на салазках
из русских косточек. Как это водится у них.
Поэтому я и пишу об этом.
Революции – быть!
Известно, да и я не раз писал
об этом, что на смену буржуазно-демократическим
революциям (а в1991–1993 гг. у нас
состоялась именно таковая) неизбежно грядут революции национальные.
Что ж, значит пришло время вновь сбыться моим прогнозам.
Страна дозрела: нам нужна революция!
Но только не «революция
сислибов».
Нам нужна русская национальная
антилиберальная
революция. Чтобы окончательно выкинуть ограбивших и едва
не уничтоживших нас сислибов из экономики
и политики
России. А лучше всего – вообще из России.Добить-таки гадину.
Кто первый начнет русскую революцию: Путин и его команда
патриотов-силовиков или русские националисты? Основания для этого есть
и у тех, и у других. Будет ли это революция
«сверху» – или
«снизу»?
Кто переломит ситуацию, кто возьмет в руки судьбу
России?
Будут ли эти силы действовать вместе или поврозь?
Кто начнет эту революцию, тот
и победит, тот
и выиграет первый приз: власть, жизнь, процветание страны.
Но если ни у тех, ни у других
не достанет ума
осознать эту необходимость, то победа может достаться именно
их общему противнику: сислибам.
Судя по происходящим событиям, процесс, как говорится, пошел.
С одной стороны, 24 декабря наметилось (пока еще
не очень сильно) размежевание либерального
и национального
сектора митингующих. Трещина между ними обречена расти.
Это шаг к
«революции снизу». С другой стороны,
кадровые
изменения в АП, ГД и правительстве, смена экономической
политики
и проч. указывают на начавшуюся «революцию
сверху».
Парадокс в том, что свою революцию
–
точнее, антипутинский мятеж с целью реставрации своей
диктатуры
– одновременно начали и сислибы. Устроили, так
сказать,
встречный пал. Сгореть бы им в нем!
Теперь для нас, русских, важно одно: опередить сислибов.
Поиметь их.
Неважно, сверху или снизу. А лучше
сразу со всех сторон.
Промедление смерти подобно.
Александр
Севастьянов
Комментарий Сергея В. Строева
Обе
стороны высказались вполне определенно и комментировать их аргументы
вряд ли имеет смысл. Читатель сам может сделать необходимые выводы из
прочтенного. Автору этих строк гораздо ближе позиция мэтра идеологии
русского этнического национализма, Александра Никитича Севастьянова.
Хотя информация в интервью Илларионова тоже важна. Она приоткрывает
ларчик с секретом устройства власти, начиная с 90-х годов.
Однако, невольно встает вопрос. Что же делать дальше в
такой ситуации ?
Как
мне представляется, самое главное сегодня - это попытаться
соединить усилия социалистов и националистов. То есть речь
идет о
пресловутом "красно-коричневом
блоке", которым нас власти пугали (и сами боялись его) в начале 90-х,
пока надежно не
прикормили Зюганова. Подобный блок может поддержать более
половины хоть русского населения,
хоть русских избирателей. Первое даже важнее. Но руководство и
социалистов(
включая коммунистов по самоназванию), и различных русских организаций,
уже 20 лет
не может поделить шкуру неубитого "медведя". И вряд ли сможет
договориться по этому поводу в обозримом будущем. Хотя актив
этих
движений и партий уже
ближе друг к другу , чем даже 10 лет назад. Но верхи, как
лояльная "оппозиция Его
Величества", очень тормозят этот процесс. Сильнее даже, чем в конце
90-х. Поэтому в новых условиях в стране очень нужны НОВЫЕ ЛЮДИ в
политике и
НОВЫЙ ПОЛИТИЧЕСКИЙ ЯЗЫК, ИБО НАРОД УСТАЛ ОТ СТАРЫХ КАМЛАНИЙ И НЕ ВЕРИТ
ИМ. Но ЭТО надо еще
выработать и запустить в оборот. А без массовых электронных СМИ, без
телевидения, это очень трудно осуществить.
И всё
же, надо пытаться отойти от привязки к уже существующим
системным партиям.Надо работать над новым, что может привлечь новое
постсоветское поколение. Что может быть, в некоторой степени, и
"хорошо забытым старым". Но вводить элементы "хорошо забытого старого"
необходимо с учетом нового расклада и в российском
обществе, и во внешнем мире в ХХI веке. Условно говоря, это можно
назвать
"национальным
социализмом" ( по необходимости заменив это определение другим, менее
"пугающим"), где под национальным имеется в виду российская
ПОЛИТИЧЕСКАЯ
нация с ядром русской этнической нации, а под социализмом имеется в
виду
смешанная рыночная экономика условно именуемая пока госкапитализмом.
Почему
"условно именуемая" и почему "пока"? Потому, что та модель капитализма,
которая существует в развитых странах, она устарела и
отработала свой ресурс даже там, на Западе. Свидетельством чего служит
глобальный экономический кризис, вторая волна которого уже на подходе.
Российская же модель перефирийного капитализма абсолютна неприемлема
для России по определению. Ибо это модель эксплуатации слаборазвитых
стран, бывших колоний, их бывшими метрополиями и глобальным капиталом.
Эта модель закрепляет и усиливает зависимость и обнищание слаборазвитых
стран. Предлагать такую модель для великой русской нации - это не
ошибка. Это преступление. Её можно рассматривать лишь как вынужденную
форму выплаты временной дани победителям в холодной войне со стороны
побежденной ( а точнее преданой) страны. Но выплата любой дани имеет
свой временной предел. Мы явно подошли к этому пределу.
Условно,
мы именуем предлагаемую экономическую модель как "госкапитализм",
потому, что это не вполне "капитализм", в основе которого, как
экономического уклада, лежит получение ПРИБЫЛИ. Однако, рыночная
экономика, которая всё-таки более динамична, чем нерыночная, не
обязательно должна базироваться на принципе получения прибыли.
И в СССР, и в нацистской Германии экономика была, по факту,
рыночной, хотя и в её "извращенной форме". Но её целью не являлось
получение прибыли. Крах эти обе модели потерпели не по экономическим, а
по политическим причинам. Уроки из этого краха также необходимо извлечь
правильные. С тем чтобы не повторять своих и чужих ошибок в прошлых
экспериментах в экономике и политике.
Условно,
мы именуем предлагаемую модель как "госкапитализм" еще и потому, что
НЕТ в политическом и экономическом словаре термина, который бы более
точно определял сущность новой экономической модели, которая пока не
проработана даже на концептуальном уровне. Потребность в выработке
такой новой экономической концепции есть, на самой концепции ПОКА нет,
хотя теоретические подходы к ней уже имеются. Равно как имеется и
потребность в новой концепции.
Иными словами, имеется в виду многоукладная
смешанная экономика с частной, государственной, кооперативной и
общенародной (долевой, отдаленно напоминающей акционерную)
собственностью. Последняя имеется не только в таких нефтедобывающих
странах как Объединенные арабские эмираты или Норвегия, на она
существует даже в "цитадели капитлизма" - в США, но не в стране в
целом, а в нефтедобывающем субъкте федерации - в штате
Аляска, где есть возможность собирать природную ренту. Если ЭТО имеется
в нефтедобывающих консервативных Эмиратах и в "цитадели капитализма",
то почему это запрещено для русской нации, ресурсы которой также
позволяют собирать природную ренту и ПОЛНОСТЬЮ, а не частично,
передавать ее гражданам страны, как пайщикам суперкорпорации? Почему
президент Путин отреагировал на такое предвыборное предложение 2007
года партии "Народный Союз" очень неостроумной и очень экономически
ангажированной ( олигархией) шуткой по телевидению? Он сказал
тогда:"Некоторые предлагают поделить собственность, с получением по 4
миллиона рублей на нос, а потом разбежаться?" Цитата не точная, но
смысл реплики ПРЕЗИДЕНТА Путина был именно такой -"русские придурки
предлгают всё отнять и поделить, а потом разбежаться". Хотя любому
"придурку" должно быть ясно, что от получения
ежегодного ПРОЦЕНТА на свой пай (долю) с работающей
общенародной собственности
никто никуда и никогда не "побежит".
Нет таких дураков, чтобы бежать от ежегодного личного дохода
нет. Почему появилась такая нервная реплика - это тоже ясно. Олигархи
очень боятся пересмотра афёрноё приватизации. А власть боится
объективной оценки её управленческой деятельности, так как сам процент
дохода на пай зависит от того насколько плохо или хорошо
работает долевая общенародная собственность.Как следствие, от этого
зависит и "найм управляющих ею". В этом случае уже очень
трудно "развести" акционеров-избирателей на невыполняемые обещания,
занимаясь сбором налогов и природной ренты и распиливая их
преимущественно между собой. В этом случае низкий доход означает, что
или управляли общенародной собственностью плохо, или управляли хорошо,
но доход управляющими украден у пайщиков. Как тут не высмеять такую
опасную идею....
Предлагаемая
новая экономическая модель должна работать в условиях реально
демонополизированного рынка в сфере "средней
экономической структуры" ( производство товаров и услуг для населения),
но с государственной монополией в стратегических отраслях ( сырье,
энергетика, атомная отрасль, ВПК и т.п.). Всё
это должно работать в условиях обязательного
госрегулирования в сфере МАКРОЭКОНОМИКИ. При этом обязательно имея в
виду, что чрезмерно
этатистская, слишком
"закрученная" госбюрократией экономика неизбежно будет отставать от
экономики стран Запада, с
их индикативным планированием и госрегулированием в разумных пределах.
Этого отставания от Запада надо
избежать, не допуская "социализм" в экономику сверх
разумного предела. Хотя,
ПОКА ( на несколько лет как минимум) этого "социализма", по
необходимости, придется вводить "много". На весь период
восстановления разрушенного народного хозяйства и реиндустриализации
России. Слишком отстала Россия от западных и новых индустриальных
восточных стран как за последние 20 лет "нового феодолизма", так и за
последние годы правления номенклатурных коммунистов-будущих
"капиталистов-прихватизаторов". Ничего нового НЕТ во введении такого
"социализма" в рыночной капиталистической экономике. Это уже проделал
президент Рузвельт с началом Второй мировой войны, когда чрезвычайные
внешнеполитические обстоятельства позволили принять чрезвычайные
экономические законы в США, вытянувшие Америку из рецессии,начавшейся в 1929 году, которая
уменьшилась с переходом в 1933 году на Новый курс, но всё же в вялотекущей форме она сохранялась до 1939 года. Лишь благодаря "чрезвычайному социализму"
радикальная реиндустривализация в США прошла в течении пяти лет без
национализации за счет быстрого роста экономики при госбюджетном дефиците.
Зная имеющийся исторический
опыт США нам также следует иметь в виду, что преодолеть
отставание, провести реиндустриализацию страны в современном мире
возможно только в условиях мобилизационной
экономики.Последняя
же возможна только в чрезвычайных обстоятельствах. Точнее - войны в
мире, но не
войны между Россией и её более сильным противником. Такую
войну Россия
обязательно проиграет. По тем же самым причинам, по которым проиграла
русско-японскую войну, а затем и Первую мировую войну. Россия снова
зашла на этот же порочный круг в своем бытии, хотя войны она и не
желает, но её могут нам навязать для спасения экономики США. Однако,
повторение прошлого в
новых условиях в мире абсолютно недопустимо для России, ибо это грозит
ей гибелью.
Россия слишком ослабла в военном, экономическом, политическом,
идеологическом и демографическом отношении за эти 20 лет.
Русские люди живущего ныне
поколения должны осознавать всю опасность складывающейся ситуации в
мире и вокруг России. И это требует повышенной отвественности за
последствия того или иного поведения граждан в политической жизни
страны. Абсолютно недопустимы ни стихийный бунт в пользу той или иной
части элит, ни продолжение существующего застоя, который на самом деле
есть не застой, а путь к национальной катастрофе, отличающийся от бунта
только более низкой скоростью процесса гибели России.
Русские люди живущего ныне
поколения, как государствообразующий этнос, не имеют права оборвать жизнь
страны, где живут и русские , и другие коренные народы России. У
русских. как у государствообразующего этноса, должны быть права и
должны быть обязанности, целью которых должно быть создание условий для
сохранения страны и проживающих в ней народов. Ибо Россия и судьба
русской нации, вместе с комплиментарными ею народами, - это та
абсолютная ценность,
которая унаследована от прошедших поколений, без права промотать её на
текущее потребление. Это та абсолютная ценность, которую надо передать
будущим поколениям, без особой свободы выбора - "передавать будущим
поколениям" или "после нас - хоть потоп". К сожалению, власть чаще
имеет это "потопное мышление". И это "потопное мышление" нам, гражданам
России, русским и нерусским, надо вынуждать власть поменять на мышление
в категориях будущего для страны и для её граждан.
Легко решить эту задачу
невозможно. Нас ждут нелегкие времена. Но очень
нелегкие времена были и будут в судьбе любой великой
нации. Россия - не
исключение из этой исторической закономерности. Россия обязательно
возродится. Пройдя через тяжкие испытания, которые предстоит нам всем
пройти уже в очень обозримом будущем. Сейчас только стоит вопрос КАКОЙ
ЦЕНОЙ нам удастся пройти будущие смутные времена. Решение этого
чрезвычайно
важного вопроса зависит и от власти, и от нас самих.
P.S.
Текст
радиоинтервью Илларионова взят с сайта "Компромат.ру". На сайте масса
антипутинских статей и перепечаток из иностранных СМИ. Но автора этих
строк позабавила одна антипутинская перепечатка из АМЕРИКАНСКОЙ газеты,
с заголовком " Путин - антисемит и нацист". Как
доказательство
приводится пример изгнания "богатых евреев" Гусинского, Березовского,
посадка Ходорковского.
Вот
уж рассмешили! Да, одного посадили, несколько сбежало с награбленными
миллиардами, но ОСТАЛЬНЫЕ по-прежнему "делают бизнес" и с каждым годом
вымирания руской нации становятся богаче и богаче на миллиарды долларов
в год. Какой же тут "нацизм и антисетимизм" ! Напротив. Конструктивное
сотрудничество ! Клевущут иностранцы на "наше всё" - Владимира
Владимировича. Нагло клевещут в этом вопросе !
Очень конструктивный
диалог.
Собеседник
ВВП - самый богатый налогоплательщик Швейцарии !!! "коренной"
российский олигарх Вексельберг, фамилия которого переводится с языка
идиш, как "Гора векселей" (ценных бумаг на предъявителя).
Какой
же тут "антисемитизм"??? !
|
