АКАДЕМИЯ  НАУК  СССР.  ИГПАН

 

ИСТОЧНИКИ  ПРАВА

Сборник  статей

 

Изд., «Наука», 1985

-----------------------------------------------------------------------

 

 

С.В.Строев

АКТЫ ЧРЕЗВЫЧАЙНОГО ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА

В ШРИ-ЛАНКЕ

 

В системе источников права молодых государств

буржуазного типа важное место принадлежит актам

чрезвычайного законодательства. В странах с автори-

тарными (чаще всего военными) режимами практиче-

ски все законодательство, имеющее отношение к вопро-

сам власти, политического режима, прав и свобод лич-

ности, а также значительная часть уголовного законода-

тельства носят «чрезвычайный» характер, причем осо-

бый, жестко регламентированный правовой режим

здесь является постоянно действующим. Иначе дело об-

стоит в молодых буржуазно-демократических государ-

ствах. Здесь акты чрезвычайного законодательства не

отменяют действующие обычные законы, а существуют

в качестве постоянно действующей резервной системы

правовых норм, позволяющих приостанавливать дейст-

вие основных буржуазно-демократических институтов и

наделять исполнительную власть практически неограни-

ченными полномочиями.

 

Приведение этой системы в действие имеет своим

следствием наделение в целом буржуазно-демократиче-

ского режима многими чертами авторитаризма. Хотя

система чрезвычайных норм используется в обстоятель-

ствах, провозглашаемых исполнительной властью как

чрезвычайные и ограниченные во времени, на практике

приостановка действия основных буржуазно-демократи-

ческих институтов иногда растягивается на годы. Это

обусловлено тем, что чрезвычайное законодательство не

только представляет собой резервную систему исклю-

чительных методов осуществления диктатуры правяще-

го класса, но и играет важную роль в функционирова-

нии механизма политической власти национальной бур-

жуазии вообще. Подобная роль чрезвычайного законо-

дательства коренится в объективных условиях рассма-

триваемых государств. Их развитие по капиталистиче-

скому пути ведет к обострению всех внутренних

противоречий переходного общества. Спектр острых со-

циальных конфликтов в таком обществе весьма широк:

классовые выступления трудящихся,  национальные,

языковые, религиозные, общинные, кастовые и прочие

конфликты, иногда перерастающие в кровавые столкно-

вения. Национальная буржуазия молодых государств,

имеющая несравненно меньшие финансовые возможно-

сти для социального маневрирования и менее богатый

политический опыт, чем буржуазия развитых капитали-

стических стран, вынуждена чаще прибегать к методам

прямого подавления.

 

К числу других факторов, способствующих широ-

кому применению чрезвычайного законодательства в

молодых государствах, можно отнести также отсутствие

длительных буржуазно-демократических традиций, от-

носительную слабость пролетариата и его классовых

организаций, иногда временную поддержку со стороны

части трудящихся отдельных чрезвычайных мер испол-

нительной власти, провозглашаемых в ряде случаев как

средство ускорения темпов социально-экономических

преобразований и преодоления сопротивления этим пре-

образованиям со стороны консервативных сил. Так,

большинство леводемократических сил поддержало вве-

дение чрезвычайного положения в Шри-Ланке в 1971 г.,

в Бангладеш в 1974 г., в Индии в 1975 г.

 

В группе молодых буржуазно-демократических госу-

дарств Шри-Ланка является страной, которая облада-

ет наиболее развитой системой нормативных актов чрез-

вычайного характера и богатой практикой их примене-

ния. Число таких актов увеличилось за последние не-

сколько лет, и наблюдается четкая тенденция ко все

более частому их применению.

 

Системе источников права Шри-Ланки присущи раз-

нообразие видов нормативных актов и формальное за-

крепление их определенной иерархии. Источником пра-

ва, обладающим высшей юридической силой, является

Конституция. В ее преамбуле прямо записано, что Кон-

ституция принимается в качестве верховного закона

страны  ( 1 ). Основной закон упоминает также большинст-

во подчиненных ему источников права. Среди них Кон-

ституция различает неписаные законы (правовые обы-

чаи, санкционированные государством) и писаные за-

коны. Последние, в свою очередь, подразделяются на

собственно законы (laws) и подзаконные акты ( subordinate legislation).

Согласно Конституции, писаными законами являются акты,

 принятые парламентом, а также сохраняющиеся в силе акты

 британского парламента и приказы Тайного совета британского монарха.

К подзаконным нормативным актам относятся приказы,

прокламации, постановления, правила, циркуляры и

другие акты исполнительной власти, принимаемые или

издаваемые любым органом или лицом, уполномочен-

ным на это любым законом.

 

Наделение актов парламента большей юридической

силой по сравнению с актами исполнительной власти

подчеркивается конституционным запретом парламенту

делегировать свои законодательные полномочия како-

му-либо органу (за исключением президента) в случае

объявления чрезвычайного положения. На практике же

этот закрепляемый Конституцией принцип верховенства

одних видов источников права над другими может на-

рушаться изданием нормативных актов чрезвычайного

характера, которые независимо от издающего их -орга-

на обладают большей правовой силой, нежели все ос-

тальные источники права, за исключением Конститу-

ции. Чрезвычайные акты могут приостанавливать дей-

ствие и многих конституционных норм, если возмож-

ность этого предусмотрена Конституцией, а она преду-

сматривает широкие возможности подобной приостанов-

ки «в интересах национальной безопасности, нацио-

нальной экономики, публичного порядка и т. п.».

 

Система чрезвычайного законодательства Шри-Лан-

ки складывается из нормативных актов двух групп.

Первую группу образуют акты, вступающие в дейст-

вие с введением в стране чрезвычайного положения,

т. е. собственно чрезвычайное законодательство. Важ-

нейшим актом этой группы является закон о государ-

ственной безопасности 1947 г. с более поздними измене-

ниями. На основании этого акта президент может вве-

сти в стране чрезвычайное положение и издавать на

время его действия постановления- чрезвычайного поло-

жения, имеющие силу закона. Таким образом, с точки

зрения формы закрепления чрезвычайных норм в эту

группу входят и закон и акты исполнительной власти.

 

Вторую группу чрезвычайных законов образуют ак-

ты парламента, не связываемые с введением чрезвычай-

ного положения, но также позволяющие приостанавли-

вать действие конституционных прав и свобод. Чтобы

обеспечить формальное соответствие такого законода-

тельства Конституции, парламент (а фактически испол-

нительная власть, под контролем которой он действу-

ет) прибегает к изданию временных чрезвычайных за-

конов квалифицированным большинством голосов, не-

обходимым для изменения Конституции (более 2/3 всех

депутатов парламента). Срок действия таких законов

обычно один год, но он систематически продлевается

парламентом. Подобная форма чрезвычайного права,

получившая особо широкое применение в Англии, ис-

пользуется буржуазным законодателем в молодых госу-

дарствах с той же целью, что и в развитых капитали-

стических странах, а именно — обойти конституцион-

ные правовые гарантии, но в то же время смягчить от-

рицательное впечатление от их нарушения законода-

тельным органом (2.)

 

Общей чертой чрезвычайных норм, содержащихся в

актах обеих групп, является следующее: независимо от

занимаемого ими места в иерархии источников права

(постоянно действующий чрезвычайный закон, времен-

ные законы, чрезвычайные постановления президента)

они могут приостанавливать действие норм, содержа-

щихся во всех других источниках права, включая ряд

норм Конституции.

 

Различие же между нормами, относящимися к пер-

вой и второй группам, заключается в том, что в первом

случае они могут отменять действие любой обычной

нормы (а также изменять или дополнять ее), но только

на время действия чрезвычайного положения. Что же

касается актов второй группы, то они формально -рас-

пространяются на определенные общественные отноше-

ния и могут отменять лишь определенные обычные нор-

мы, причем на время действия закона, т. е. обычно на

год. Однако систематическое продление временных за-

конов, а также нарочито широкая формулировка целей

их принятия позволяют исполнительной власти прибе-

гать ко многим исключительным мерам чрезвычайного

положения и без его официального объявления и рас-

пространять их действие на гораздо более широкие сфе-

ры общественных отношений.

 

Основным актом первой группы является, как отме-

чалось, закон о государственной безопасности, издан-

ный колониальными властями в июне 1947 г., когда про-

возглашение независимости было лишь вопросом не-

скольких месяцев. Закон был принят не для подавления

антиколониального движения, а для того чтобы воору-

жить правительство местной буржуазии эффективными

правовыми средствами борьбы с классовыми выступле-

ниями трудящихся, которые приобрели особый размах

с середины 1946 г. и представляли потенциальную угро-

зу для буржуазной верхушки, тесно связанной с ан-

глийским капиталом. Подобную направленность закона

о государственной безопасности признают даже некото-

рые буржуазные авторы ( 3 ).

 

Сохранение в силе этого колониального закона в

современных условиях отражает одну из общих черт

чрезвычайного законодательства в молодых государ-

ствах — его непосредственную историческую связь с ко-

лониальным законодательством бывших метрополий.

Это особенно проявляется в бывших английских коло-

ниях, в которых на формирование национальных сис-

тем права известное влияние оказывает перешедший из

английского права принцип континуитета, т. е. принцип

преемственности законодательства.   Так, положения

Конституции Индии 1950 г. и Конституции Бангладеш

1972 г. о чрезвычайных полномочиях президента в зна-

чительной мере воспроизводят ст. 102 колониального

Акта об управлении Индией 1935 г. По сути дела, эти

же положения закреплены и в законе о государствен-

ной безопасности 1947 г.

 

Закон 1947 г. невелик по объему, он содержит всего

11 статей. Цель закона сформулирована в его полном

официальном заголовке: «Ордонанс, предусматриваю-

щий издание постановлений чрезвычайного положения в

интересах государственной безопасности и публичного

порядка, а также для поддержания поставок и деятель-

ности служб, необходимых для жизни общества» (4) .

( В ланкийской юридической литературе этот акт именует-

ся и как «ордонанс», в силу того что он был издан в

1947 г. в форме ордонанса английского губернатора, и

как «закон», так как более поздние поправки к нему

были проведены уже законами ланкийского парламен-

та.)

 

Сам факт существования этого акта обусловил от-

личие механизма введения чрезвычайного положения в

Шри-Ланке от аналогичного механизма в других моло-

дых буржуазных государствах. Так, в Индии полномо-

чия главы государства объявлять состояние чрезвычай-

ного положения закреплены в  самой Конституции

(ст. 352). В Бангладеш и Пакистане эти полномочия

президента также были зафиксированы в конституци-

ях соответственно 1972 и 1973 гг., ныне не действующих,

хотя формально и не отмененных.

 

В Конституции Шри-Ланки 1978 г. имеется отдель-

ная глава, озаглавленная «Государственная безопа-

сность», но она содержит положения, в основном каса-

ющиеся процедуры одобрения парламентом уже суще-

ствующего чрезвычайного положения, а также проце-

дуры его продления и отмены. Что же касается"

введения чрезвычайного положения и наделения главы"

государства полномочиями издавать чрезвычайные по-

становления, то ст. 155 Конституции относит эти прин-

ципиально важные вопросы к закону 1947 г., не явля-

ющемуся частью Конституции и подлежащему измене-

нию в том порядке, который применяется к изменению

других обычных законов. Выведение чрезвычайных по-

ложений за рамки Конституции предоставляет исполни-

тельной власти более широкие возможности приспособ-

ления этих положений к нуждам текущего момента, не

прибегая к процедуре изменения Конституции. Заинте-

ресованность ланкийской буржуазии в подобном меха-

низме введения чрезвычайных мер очевидна, ибо он ос-

тавался   неизменным во всех трех конституциях

Шри-Ланки (1947, 1972 и 1978 гг.), которые во многих

других отношениях весьма различались.

 

Положения закона 1947 г. во многом идентичны кон-

ституционным нормам, посвященным чрезвычайному

положению в других молодых буржуазных государ-

ствах. Так, ст. 2 закона гласит, что если глава государ-

ства приходит к убеждению о существовании или неиз-

бежности наступления состояния чрезвычайного поло-

жения в обществе, то путем издания прокламации он-

может ввести в действие часть вторую этого же закона

(ст. 5—11), наделяющую его правом издавать постано-

вления чрезвычайного положения. Закон не формулиру-

ет, пусть даже в самой общей форме, тех обстоятельств,.

наступление которых обусловливает необходимость из-

дания такой прокламации. В этом отношении данный^

закон отличается от некоторых чрезвычайных законов.

развитых капиталистических стран, в которых содер-

жатся ссылки на такие обстоятельства, как «угроза го-

сударству», «нарушение государственных функций»,

«нарушение конституционного порядка» и т. п. (5) Лан-

кийский законодатель исходит из общей для южноази-

атских молодых государств концепции — мнение главы

государства о существовании или неизбежности насту-

пления чрезвычайного положения является достаточ-

ным основанием для издания соответствующей прокла-

мации, и это решение не подлежит обсуждению ни в

каком судебном органе. Закон гласит, что постановле-

ния чрезвычайного положения, а также любые распоря-

жения правительства, изданные на их основе, действи-

тельны, даже если они противоречат любому другому

действующему нормативному акту текущего законода-

тельства (ст. 7).

 

Таким образом, закон 1947 г. относит нормативное

регулирование общественных отношений в связи с объ-

явлением чрезвычайного положения на усмотрение ис-

полнительной власти, причем на основании ст. 7 любые

нормативные акты исполнительной власти обладают

большей юридической силой, нежели текущее законода-

тельство. Это означает нарушение обычной иерархии

источников права: непосредственно за Конституцией в

рамках измененной системы источников права следует

не закон парламента, а нормативный акт, изданный

президентом, правительством, любым на то уполномо-

ченным органом, либо должностным лицом. Иными

словами, налицо отступление от традиционных буржу-

азно-демократических принципов верховенства парла-

ментского акта-закона. Тенденции размывания различий

между правовой силой закона и актов правительствен-

ных органов характерны для развития системы источ-

ников права в развитых капиталистических странах6.

Эти же тенденции присущи и развитию национальных

систем права в молодых буржуазных государствах. За-

кон 1947 г. является лишь одним из примеров, отража-

ющих действие этой тенденции.

 

Создаваемый законом 1947 г. резервный механизм

нормотворчества отличается большой гибкостью и опе-

ративностью ввиду того, что исполнительная власть не

связана с необходимостью добиваться одобрения изда-

ваемых ею актов со стороны законодательного органа.

В этих условиях для вступления в силу какого-либо ак-

та исполнительной власти требуется лишь его опублико-

вать. Так, чрезвычайное постановление президента от

18 июня 1983 г. было издано им и вступило в силу, ко-

гда президент находился в Риме7. Проведение через

парламент этой новой чрезвычайной нормы, позволяю-

щей полиции в условиях чрезвычайного положения про-

изводить захоронение без свидетелей и официального

установления причин смерти убитого или погибшего,

вряд ли удалось бы без бурных и продолжительных дебатов.

 

Чрезвычайные постановления исполнительной власти

действуют лишь в период чрезвычайного  положения

С его отменой они утрачивают силу, и в случае пов-

торного введения чрезвычайного   положения   пре-

зидент должен издавать новые постановления. Од-

нако исполнительная власть облегчила себе задачу пу-

тем введения в практику типового президентского по-

становления чрезвычайного положения. Оно имеет все-

объемлющий характер, содержит детальную регламен-

тацию полномочий исполнительной власти по осуще-

ствлению чрезвычайных мер и служит нормативной ос-

новой для чрезвычайных актов других государственных

органов. Издаваемое при повторном введении чрезвы-

чайного положения типовое постановление является но-

вым актом лишь с формально-юридической точки зре-

ния. На практике же с начала 80-х годов президентские

чрезвычайные постановления всеобъемлющего характе-

ра издаются в фактически неизменной редакции, хотя

это и не исключает возможности внесения в подобное

постановление отдельных дополнений или изменений.

Так, президентские чрезвычайные постановления от

20 декабря 1982 г. и 18 мая 1983 г. абсолютно идентич-

ны, а постановление от 18 июня 1983 г. отличается от

них лишь тем, что содержит одну новую статью 15А.

По существу, это один акт, а не ряд временных актов

по применению закона 1947 г.

 

Типовое постановление чрезвычайного положения (по

состоянию на 18 июня 1983 г.) представляет собой весь-

ма пространный документ, содержащий более 70 статей

и превышающий более чем в десять раз текстуальный

объем закона 1947 г. Характерной чертой этого акта

является то, что он не только наделяет исполнительную

власть широкими полномочиями временной отмены кон-

ституционных прав и свобод, возможность чего закре-

плена и в законе 1947 г., но и вводит в действие многие

новые уголовные и уголовно-процессуальные нормы,

отсутствующие в текущем законодательстве. При этом,.

если с отменой чрезвычайного положения конституцион-

ные гарантии восстанавливаются, эта отмена не влия-

ет на исполнение наказаний за совершение каких-либо-

действий, образующих состав преступления лишь в ус-

ловиях чрезвычайного положения. Примечательно, что

некоторые подобные составы, несмотря на тяжесть воз-

можного наказания, сформулированы в весьма общих

выражениях. Кроме того, ряд статей постановления

(ст. 24, 26 и др.) устанавливает одинаковые меры нака-

зания за разные по тяжести преступления, например

убийство и «любые действия, направленные на возбуж-

дение недовольства по отношению к президенту или

правительству» (ст. 26). Это открывает для исполни-

тельной власти широкие возможности произвольного

толкования норм чрезвычайного постановления с целью

подавления любых форм классовых выступлений тру-

дящихся, тем более что «возбуждение чувства вражды

между различными группами и классами» также объ-

является преступным деянием (ст. 26).

 

Классовые интересы законодателя также очевидны

в положениях ст. 10 типового чрезвычайного постано-

вления. Она наделяет президента либо уполномоченные

им органы правом потребовать от любого лица выпол-

нять любую работу в интересах государственной безо-

пасности и поддержания деятельности «основных об-

щественных служб». Этими же интересами обусловле-

ны и нормы ст. 41, предусматривающей уголовную от-

ветственность за невыход на работу более одного дня

для лиц, занятых в отраслях экономики, объявляемых

специальным указом президента в качестве «основных

общественных служб». К таким службам обычно отно-

сят энергоснабжение, транспорт, почту, телеграф, но

президент вправе по своему усмотрению провозгласить

«основной службой» любую сферу экономики. Наруше-

ние ст. 10 может повлечь за собой тюремное заключе-

ние сроком до пяти лет с обязательной конфискацией

имущества. В ст. 41 эта же санкция дополняется авто-

матическим увольнением лиц, не выходящих на работу

более одного дня; уголовная ответственность распро-

страняется также на любых лиц, которые не заняты в

сфере «основной общественной службы», но чинят пре-

пятствие работе или подстрекают к ее прекращению.

Таким образом, любые формы выражения солидарности

с бастующими трудящимися объявляются уголовным

преступлением, не говоря уже о непосредственном уча-

стии в забастовке.

 

Одной из характерных черт типового постановления,

издававшегося в 1982 и 1983 гг., является закрепление

в нем большого количества различных запретов, кото-

рые правительство может налагать на деятельность лиц

и общественных организаций. Наиболее важной из по-

добных норм нам представляется ст. 63, на основании

которой президент может запретить деятельность любой

организации, если он приходит к убеждению, что она

"наносит ущерб национальной безопасности, сохранению

порядка или работе основных общественных служб.

При этом противоправными объявляются любые сооб-

щения о запрещенной организации, кампании в ее под-

держку, сбор средств в ее пользу, укрывательство ее

членов и т. п. На основании именно этой статьи в

1963 г. в течение около пяти месяцев была запрещена

деятельность трех левых партий, включая коммунисти-

ческую.

 

Постановлением также запрещается проведение ан-

типравительственных митингов и демонстраций (ст. 12),

издание и распространение не получивших одобрение

цензуры публикаций (ст. 14), выдвижение антиправи-

тельственных лозунгов (ст. 27), распространение листо-

вок, слухов и ложных заявлений (ст. 28, 29). Запреща-

ется также владеть «подрывной литературой» (ст. 33),

картами и планами   государственных учреждений

(ст. 32), одеждой, напоминающей военную униформу

(ст. 35), и т. п. Список подобных запретов может быть

продлен. За нарушение этих и ряда других статей по-

становления суд может приговорить виновных к тюрем-

ному заключению на срок от трех месяцев до пяти лет

и штрафу от 500 до 5 тыс. рупий, если более суровые

меры наказания прямо не предусмотрены в самих ста-

тьях постановления (таковыми являются конфискация

имущества; тюремное заключение сроком до 20 лет или

"пожизненное; смертный приговор).

 

Особо следует упомянуть некоторые нормы постано-

вления, которые напоминают нормы законодательства

военного времени. Так, в вопросах поддержания обще-

ственного порядка типовое постановление предоставля-

ет армии те же полномочия, что и силам полиции, вклю-

чая такие функции последних, как производство аре-

стов, обысков, допросов и т. п. (ст. 18, 22, 55). На ос-

новании ст. 63, против незаконного собрания, отказыва-

ющегося подчиниться приказу разойтись, может быть

применена вооруженная сила. К подобным нормам мо-

жет быть отнесена и упоминавшаяся нами ст. 15А.

 

Вступление в силу типового чрезвычайного постано-

вления вносит некоторые изменения и в действие уго-

ловно-процессуальных норм: многие обычные нормы

приостанавливаются и вместо них действуют нормы

 

126

 

чрезвычайного постановления, предусматривающие ус-

коренную процедуру судебного разбирательства, запрет

освобождения под залог (ст. 59), признание досудебных

заявлений подсудимого в качестве доказательства его

вины (ст. 60) и т. п.

 

Постановление содержит также многие «обычные»

для чрезвычайного законодательства нормы, такие, как

установление комендантского часа (ст. 13), введение

цензуры (ст. 14), помещение под стражу без суда

(ст. 17) и другие подобные нормы.

 

Типовое чрезвычайное постановление является важ-

нейшим, но не единственным чрезвычайным актом, пуб-

ликуемым исполнительной властью. Глава государства

может издавать и отдельные чрезвычайные указы по

конкретным вопросам, например о запрещении деятель-

ности какой-либо партии или организации. Политиче-

ски менее значительные чрезвычайные распоряжения,

например о запрещении газеты, закрытии типографии,

могут издаваться правительством и другими, государ-

ственными органами управления, но нормативной осно-

вой для таких распоряжений служит типовое чрезвы-

чайное постановление президента. Следствием харак-

терной для этого постановления детальной регламента-

ции полномочий государственных органов является то,

что остальные чрезвычайные акты исполнительной вла-

сти, как правило, не носят нормативного характера, а

представляют собой акты применения данного поста-

новления.

 

Какова же практика применения закона 1947 г. и из-

даваемых на его основе чрезвычайных постановлений

главы государства?

 

Прежде всего следует отметить, что та классовая на-

правленность, которая была присуща закону 1947 г. в

момент его принятия, в общем сохранялась и впослед-

ствии. И это вполне естественно, ибо феномен существо-

вания института чрезвычайного законодательства в мо-

лодых буржуазных государствах обусловлен не только

его исторической связью с колониальным законодатель-

ством, но и единством социальной природы государст-

венной власти в этих освободившихся странах с ее

эксплуататорской природой в бывших метрополиях.

 

Правда, в отдельных случаях положения чрезвычай-

ных актов использовались в Шри-Ланке и в интересах

трудящихся в связи с затяжными трудовыми конфлик-

тами. Так, в 1957 г. премьер-министр Соломон Бандара-

 

127наике предупреждал, что введет в действие положения

закона 1947 г., чтобы принудить работодателей в част-

ном секторе прийти к соглашению с бастующими рабо-

чими. Правительство Объединенной национальной пар-

тии (ОНП), возглавлявшееся Д. Сенанаяке (1965—

1970) также использовало этот закон для того, чтобы

заставить частный сектор выплатить рабочим надбав-

ки на дороговизну в связи с обесцениванием ланкийской

рупии ( 8 ). Последнеедесятилетие в подобных це-

лях чрезвычайное законодательство не применялось ни

разу. Единичные факты такого его применения в прош-

лом объяснялись тем, что в отдельных случаях буржуаз-

ное правительство не желало идти на дальнейшее рас-

ширение классового конфликта, но подобные факты бы-

.ли скорее исключением, нежели правилом.

 

Использование чрезвычайных актов против классо-

вых выступлений трудящихся были более типичными в

прошлом и остаются таковыми в современных условиях.

Так, то же правительство ОНП в ответ на забастовку

государственных служащих ввело в декабре 1966 г.

чрезвычайное положение, и на основании чрезвычайно-

ного постановления 5 тыс. человек были автоматически

уволены за участие в стачке (9). В конце 1976 г. репрес-

сивные чрезвычайные меры были приняты правитель-

ством Партии свободы Шри-Ланки (ПСШЛ) против

бастующих железнодорожников и выступлений студен-

чества( 10) В   июле   1980 г. чрезвычайное положение

введено правительством ОНП с целью подавления за-

планированной профсоюзами всеобщей стачки .

 

Положения закона 1947 г. и других чрезвычайных

актов применялись не только в связи с классовыми кон-

фликтами, но и в связи с другими обстоятельствами.

Так, в 1978 г. после консультаций с оппозицией прези-

дент ввел чрезвычайное положение для ликвидации по-

следствий разрушительного циклона. Целесообразность

чрезвычайных мер в этом случае не вызывала сомнений

и не подвергалась критике со стороны оппозиции. Одна-

ко этого нельзя сказать о применении чрезвычайного за-

конодательства по другим поводам. Оппозиционные

партии категорически осуждали практику введения

чрезвычайного положения без крайней на то необходи-

мости. Так, чрезвычайное положение было введено в ок-

тябре 1980 г., за несколько дней до лишения бывшего

премьер-министра С. Бандаранаике гражданских прав,

чтобы не допустить выступлений буржуазной оппозиции

в защиту конституционных прав своего лидера. В кон-

но 1982 г. чрезвычайное положение было введено для

ограничения возможностей  оппозиционных сил вести

пропагандистскую кампанию перед референдумом о

продлении полномочий прежнего состава парламента на

новый шестилетний срок   ( 12 ).

 

Весьма противоречивой является оценка применения

чрезвычайных актов для прекращения межнациональ-

ных столкновений между сингалами и тамилами. С од-

нон стороны, в разгар этих столкновений правительство

прибегает к чрезвычайным мерам, чтобы прекратить

пратоубийственный конфликт. (В ходе столкновений ле-

том 1983 г. даже по официальным данным, число погиб-

ших в стране с населением 15 млн. превысило 300 че-

ловек, а без крова осталось около 80 тыс. человек. (13.)

С. другой стороны, отсутствие политического решения

национальной проблемы и упор на ужесточение чрезвы-

чайных мер, на военно-полицейское решение приводят

к еще большему обострению конфликта. В меморанду-

ме ЦК Компартии Шри-Ланки президенту страны отме-

чалось, что «терроризм со стороны государства—не

итиет на сложившееся положение. Попытки разрешить

тамильскую проблему посредством затяжной военной

пккупации п-ова Джафна (где проживает большинство

тамилов.— С. Т.) или применения закона о борьбе с

терроризмом не только претерпели неудачу, но, напро-

|]|и, усугубили и осложнили проблему» ( 14). Иную пози-

цию заняла ПСШЛ, традиционно выступающая с лозун-

гами сингальского национализма. Эта партия выступи-

ла за применение еще более жестких мер «против тер-

рористов», которые принадлежат к тамильскому мень-

шинству.

 

Особым случаем является применение закона 1947 г. в связи

 с левоэкстремистским вооруженным выступле-

нием молодежи в 1971 г. Решение о введении чрезвы-

ного положения было принято правительством Объ-

ненного фронта, в которое помимо ПСШЛ входили

Социалистическая и Коммунистическая партии. Высту-

пление было быстро подавлено, однако чрезвычайное

положение  оставалось в силе около шести лет, а после

выхода из правительства левых партий чрезвычайные

меры использовались против трудящихся. Этот пример

еще раз свидетельствует о том, что, какими бы ни бы-

 ли официально декларируемые цели введения чрезвы-

чайного положения, буржуазное правительство в конеч-

ном итоге использует чрезвычайные акты в своих клас-

совых интересах. Это подтверждает и общественная

практика других молодых буржуазных государств, в

частности, практика применения закона о поддержании

внутренней безопасности в Индии также на заключи-

тельном этапе чрезвычайного положения и практически

в то же время, что и в Шри-Ланке,—в конце 1976 — на-

чале 1977 г.

 

Эта же практика 70-х годов в Шри-Ланке и Индии

показала, что в молодых буржуазных государствах

чрезвычайные меры могут весьма широко применяться

и против буржуазной оппозиции. (В Пакистане и Бан-

гладеш они применялись в это же время против буржу-

азно-помещичьей оппозиции). В Шри-Ланке правитель-

ство не применяло столь жесткие меры к буржуазной

оппозиции, какие имели место в Индии, где ряд лидеров-

буржуазных партий более года провели в тюрьме без

суда. Однако в Шри-Ланке чрезвычайное положение

длилось значительно дольше, и все это время буржуаз-

ная оппозиция была лишена многих возможностей веде-

ния политической борьбы за власть.

 

Сознавая тот факт, что наделение исполнительной

власти широчайшими бесконтрольными полномочиями

может привести ее на путь злоупотребления ими, созда-

тели Конституции Шри-Ланки 1978 г., среди которых

видное место занимал президент Дж. Джаявардене, по-

пытались уменьшить возможность   злоупотребления

властью в период чрезвычайного положения. В 1978 г.

был значительно изменен закон 1947 г.: отныне введе-

ние чрезвычайного положения подлежит обсуждению и

одобрению парламентом на первом же его заседании

после введения чрезвычайного положения. Если чрез-

вычайное положение действует 90 дней за последние

шесть календарных месяцев, то в течение последующих

шести месяцев его можно продлять на срок более деся-

ти дней лишь с одобрения 2/3 всех членов парламента.

Впоследствии этот порядок был закреплен и Конститу-

цией 1978 г. Перечисленные нормы устраняют возмож-

ность сохранения чрезвычайного положения в течение

длительного времени без санкции законодательного ор-

 гана. Однако сдерживающая роль этих норм этим и ог-

раничивается.

 

Как отмечает ланкийский ученый Дж. Вильсон, при-

нимавший участие в разработке проекта Конституции

1978 г., изменение закона 1947 г. практически не имеет

значения в современных условиях по ряду причин.

Во-первых, правительство обладает большинством в

2/3 всех членов парламента. Во-вторых, 90 дней — впол-

не достаточный срок для того, чтобы правительство в

полной мере использовало чрезвычайные полномочия.

В-третьих, правительство может вообще не вводить

чрезвычайного положения, а принимать специальные

законы чрезвычайного характера применительно к кон-

кретным потребностям исполнительной власти. В ка-

честве примеров подобного законодательства Дж. Виль-

сон приводит уже упоминавшиеся нами временные чрез-

вычайные законы, образующие вторую группу чрезвы-

чайных актов  (15). К числу подобных законов относятся

такие акты, как закон о запрещении организации «Та-

мильские тигры освобождения» и подобных ей органи-

заций 1978 г., закон об изменении уголовного процесса

1978 г., закон о предотвращении терроризма 1979 г. и

некоторые другие.

 

Первыми временными нормативными актами, позво-

лившими исполнительной власти ограничивать действие

буржуазно-демократических прав и свобод без введения

чрезвычайного положения, стали закон № 15 об изме-

нении уголовного процесса и закон № 16 о запрещении

«Тамильских тигров освобождения». Оба закона были

приняты 23 мая 1978 г. в предусмотренном Конституци-

ей 1972 г. срочном порядке, без обязательного предва-

рительного опубликования их проектов для ознакомле-

ния общественности 16. Закон № 15 содержит запрет су-

дам освобождать под залог или выносить приговоры с

отсрочкой исполнения, досрочно освобождать лиц, за-

держанных или осужденных за совершение определен-

ных преступлений. Закон также устанавливает обяза-

тельные минимальные наказания за такие преступления

и имеет обратную силу. Все эти нормы отсутствуют в

действующем уголовном кодексе. К преступлениям, в

отношении которых применяется закон № 15, относятся

тяжкие уголовные преступления, а также «возбуждение

недовольства против правительства и разжигание враж-

ды между классами». Таким образом, ненасильствен-

ные действия политического протеста приравниваются

к тяжким уголовным преступлениям, что, по мнению

лгшкийской общественной организации Движение за

гражданские права, самым серьезным образом наруша-

ет конституционные права граждан и может иметь сво-

им следствием наказание невиновных  ( 17).

 

Закон № 16 позволяет президенту и без введения

чрезвычайного положения запрещать деятельность лю-

бой организации, которая, по его мнению, прямо или

косвенно выступает за насилие или деятельность кото-

рой наносит ущерб «внутренней безопасности» Шри-Лан-

ки. Закон не предусматривает судебного разбиратель-

ства перед запретом или после него, мнение президен-

та является единственным основанием для запрета.

В законе № 16 содержится весьма примечательная нор-

ма, согласно которой положения закона могут приме-

няться и к любой организации^ которая официально не

запрещена, но «в основных чертах сходна с запрещен-

ной организацией». Следствием этого положения явля-

ется возможность объявления преступными любых дей-

ствий в поддержку такой, официально не запрещенной

организации. Закон запрещает публикацию любых ма-

териалов о запрещенной  организации (что означает

введение цензуры без объявления чрезвычайного поло-

жения), а также освобождение под залог ее членов.

Предусматривается возможность содержания под стра-

жей без суда до одного года «в местах и на условиях,,

определяемых правительством», а также возможность.

конфискации имущества запрещенной организации.

 

Чрезвычайные нормы законов № 15 и № 16 были до-

полнены принятым в 1979 г. законом о предотвращении

терроризма, который увеличил срок содержания под.

стражей до 18 месяцев и позволяет использовать в ка-

честве доказательства досудебные признания обвиня-

емого. В том же году был принят закон об основных

общественных службах, содержащий в основном те же

нормы, что и в рассмотренной нами ст. 41 типового

чрезвычайного постановления18. Нормы законов № 15,,

№ 16 и закона о борьбе с терроризмом также в основ-

ном совпадают с соответствующими положениями ти-

пового постановления. Отличие этих законов от поста-

новления лишь в более детальной регламентации.

 

Ко второй группе чрезвычайных актов можно также-

отнести закон о высшем образовании 1978 г., позволя-

ющий правительству контролировать политическую дея-

тельность студенчества, а также принятый в 1979 г. за-

кон о местных органах, на основании которого многие

политические противники правительства из рядов бур-

жуазной оппозиции, в основном деятели ПСШЛ, были

лишены на семь лет всех гражданских прав (избира-

тельного права, права занимать государственную долж-

ность и т. п.). Общей чертой этих законов является ог-

раничение конституционных прав затрагиваемых ими

лиц, отмена действия в отношении этих лиц ряда норм

текущего законодательства.

 

Придя к власти в 1977 г., правительство ОНП начало

свою деятельность с отмены некоторых чрезвычайных

законов, принятых в последние годы правления ПСШЛ.

Оно также воздержалось от введения чрезвычайного

положения в связи с серьезными межнациональными

столкновениями в августе 1977 г. Однако уже через год

многие положения отмененных чрезвычайных законов,

характеризовавшихся в свое   время   президентом

Дж. Джаявардене как «антидемократические и варвар-

ские», вновь появились в серии чрезвычайных актов,

принятых правительством ОНП в 1978—1979 гг. Начи-

ная с 1980 г. использование чрезвычайного положения

стало такой же обычной практикой, как и до 1977 г.: к

середине 1983 г. оно объявлялось пять раз, хотя общая

средняя продолжительность его действия несколько

снизилась в сравнении с предшествующими годами.

 

Непосредственным поводом для  восстановления и

усиления роли чрезвычайных актов в системе источни-

ков права, с одной стороны, были участившиеся акты

индивидуального террора тамильской молодежи и обо-

стрение отношений между сингалами и тамилами, а с

другой — расширение классовых выступлений трудя-

щихся против социально-экономической политики пра-

вительства ОНП. Об этом свидетельствует как харак-

тер принятых после 1977 г. чрезвычайных актов, так и

практика их применения. Однако были и более глубин-

ные причины, связанные со спецификой развития моло-

дых государств по капиталистическому пути.

 

Вступившие на путь капитализма молодые государ-

ства переживают кризисные явления, усугубляемые их

социально-экономической отсталостью. Правящие кру-

ги пытаются найти наиболее эффективные, в том числе

и политико-правовые, средства для преодоления этих

явлений. Централизация политической и государствен-

ной власти рассматривается ими в качестве одного из

таких средств. В наименее развитых странах капита-

листической ориентации централизация принимает ги-

пертрофированные, крайние формы. Что касается госу-

дарства буржуазного типа, то здесь правящий класс

национальной буржуазии пытается избежать крайностей

этой централизации и сохранить буржуазно-демократи-

ческие институты, ибо их полная отмена противоречит

интересам тех групп буржуазии, которые конкурируют

с непосредственно находящейся у власти частью буржу-

азного класса. Широкое применение чрезвычайного за-

конодательства есть попытка разрешить конфликт меж-

ду необходимостью централизации и необходимостью

сохранения принципов буржуазной демократии хотя бы

в их урезанном виде. Все это позволяет сделать вывод,

что существование чрезвычайного законодательства как

источника права в молодых государствах буржуазного

типа объективно обусловлено спецификой их развития.

Это законодательство является важным фактором их

правовой эволюции и будет оставаться таковым в обо-

зримом будущем.

 

 Использованная литература.

 

1 The Constitution of the Democratic Socialist Republic of Sri

Lanka. Colombo, 1978.

 

 

2 Зивс С. Л. Развитие формы права в современных империали-

стических государствах

 

3 Wilson J. A. Politics in Sri Lanka (1947—1973). L., 1974, c. 131.

 

4 Legislative Enactments of Ceylon. Colombo, 1958.

. М., 1960, с. 186.

 

5 Чрезвычайное законодательство ФРГ. М., 1970, с. 15.

 

6 Зивс С. Л. Источники права. М., 1981, с. 37.

 

7 Текст типового чрезвычайного постановления см.: The Gazette

of the Democratic Socialist Republic of Sri Lanka (Extraordinary).

Colombo, 1983, ,N° 249/30, 118 June.

 

 

 

8. Wilson J. A. Politics in Sri Lanka, c. 179.

 

 

 

9 Республика Шри-Ланка: Экономика и политика. М., 1974,

с. 138.

 

10 Проблемы мира и социализма. Прага, 1978, № 1, с. 27.

 

11 Indian Express, 12.07.1980.

 

12 Mainstream. New Delhi, 1.01.1983.

 

 

13.Times of India, 6.12.1982.

 

14 Атта, 1.06.1983 (на сингальском яз.).

 

15 Wilson J. A. The Gaullist System in Asia: The Constitution of

Sri Lanka (1978), L., 1981, c. 155.

 

16 Tribune, 3.06.1978.

 

17 Tribune, 17.06.1978.